Судам нужно оценить тождественность споров об убытках и субсидиарке – отметил суд округа. Комментарий Ольги Анисимовой для PROбанкротство

Конкурсный управляющий ООО «Строим Дом Мечты» Вера Степура обратилась в Арбитражный суд Республики Татарстан с требованием взыскать с бывшего руководителя должника Алмаза Галяутдинова убытки в размере 3,7 млн рублей. По мнению управляющего, убытки возникли из-за ненадлежащего расходования Галяутдиновым денег, полученных от физических лиц в кассу должника в период с 2019 по 2022 г. 

Суд первой инстанции отказал в удовлетворении требований. Апелляционный суд частично удовлетворил требования, взыскав с Галяутдинова 1,8 млн рублей убытков. 

Галяутдинов обжаловал постановление апелляционного суда в Арбитражном суде Поволжского округа.

Арбитражный суд Республики Татарстан отказал в удовлетворении требований конкурсного управляющего ООО «Строим Дом Мечты» о взыскании убытков с Алмаза Галяутдинова. Суд указал, что конкурсный управляющий не доказал факты использования Галяутдиновым полученных от физических лиц денежных средств на личные нужды, а не в интересах должника. Суд сослался на представленные Галяутдиновым договоры и акты выполненных работ, подтверждающие расходование 2,1 млн рублей на нужды должника.

Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд отменил определение суда первой инстанции и частично удовлетворил требования конкурсного управляющего, взыскав с Галяутдинова 1,8 млн рублей убытков. Апелляционный суд указал, что Галяутдинов не представил достаточных доказательств расходования полученных от физлиц 3,7 млн рублей на хозяйственные нужды должника. При этом суд ограничил размер ответственности Галяутдинова суммой непогашенных требований кредиторов и текущих обязательств по делу о банкротстве.

Арбитражный суд Поволжского округа отменил судебные акты нижестоящих инстанций и направил спор на новое рассмотрение в Арбитражный суд Республики Татарстан.

Требования о возмещении убытков и о привлечении к субсидиарной ответственности носят взаимозаменяемый и взаимодополняемый характер. Разница заключается лишь в том, довело ли контролирующее лицо должника до банкротства, от чего зависит размер ответственности. Эти требования носят зачетный характер по отношению друг к другу.

Размер требований кредиторов к должнику существенно меньше суммы предъявленных конкурсным управляющим убытков. По смыслу п. 12 ст. 61.11 Закона о банкротстве субсидиарная ответственность возникает и при невозможности полного погашения обязательств перед кредиторами по вине контролирующего лица. Направление истребуемых конкурсным управляющим средств на расчеты с кредиторами позволило бы погасить их требования полностью. Следовательно, имеются основания для применения ст. 61.11 Закона о банкротстве, если Галяутдинов не докажет, что израсходовал полученные средства на нужды должника.

Кассация также указала, что апелляционный суд фактически констатировал наличие презумпции для привлечения Галяутдинова к субсидиарной ответственности по подп. 2 п. 2 ст. 61.11 Закона о банкротстве, придя к выводу о непередаче им документов о деятельности должника конкурсному управляющему. Следовательно, речь идет о привлечении к субсидиарной ответственности, а не о взыскании убытков.

Помимо этого, окружной суд обратил внимание, что апелляционный суд не учел абз. 1 п. 11 ст. 61.11 Закона о банкротстве, согласно которому при исчислении размера субсидиарной ответственности учитываются непогашенные требования кредиторов, определив размер ответственности в твердой сумме.

Данное разъяснение кассационной инстанции крайне логично в условиях того, что в соответствии с устоявшейся практикой взыскание убытков с КДЛ выступает дополнительным средством защиты по отношению к привлечению КДЛ к субсидиарной ответственности (постановление 6ААС от 13 января 2023 г. по делу № А73-963/2020), уверена Ольга Анисимова, исполнительный директор Юридической компании «Центр по работе с проблемными активами».